Рассказ "Собачья жизнь"

 

Боль была жгучей, казалось, живот вспороли и обожгли изнутри огнём, и теперь этот огонь изливался липкой струёй из утробы на мокрый, наждачный асфальт. Сбивший собаку грузовик не остановился, даже не притормозил, скорее всего шофёр и не заметил мягкого удара. Сизая пелена дождя висела над дорогой. Собака с трудом отползла в сторону от визжащих машин, слепящих огней, от железного грохота автострады, спряталась в кустах и приготовилась умирать.

В последние дни она жестоко голодала. Найденные на помойке объедки не спасали от тянущего узла в брюхе, а ведь теперь она должна была есть за шестерых. Собака прикрыла глаза, откинула морду подальше от кровоточащей, пахнущей парным мясом раны и замерла.

В её предсмертном забытье возникли одно за другим доброе лицо Петровича, хмурая гримаса Антонины Фёдоровны, молочная улыбка внука. Потом длинная череда угрюмых лиц, занесённая над головой палка, пинки, летящие в спину камни, уютный перегар бомжа, разделившего с ней подворотню. Мысли её уносились ещё дальше – она вспомнила тёплое, влажное брюхо матери, набухшие чёрные соски, колкую травинку на языке. Почувствовала тесную толкотню братьев и сестёр, воюющих за право поесть и выжить. И снова прищуренные глаза Петровича, его пахнущие табачной пылью руки, колючие валенки в осколках льдинок...

Когда она впервые услышала слово «инфаркт», то подумала, что это одна из новых команд. Её следует разучить, чтобы унесённый на странной доске с ручками хозяин поскорее вернулся. Но хозяин не возвращался. А собака не смогла понять значения новой команды, хотя слышала её теперь каждый день. В один из вечеров Антонина Фёдоровна пришла домой с тёмным, опухшим от слёз лицом. Бросила полный ненависти взгляд на уткнувшуюся в тапки Петровича собаку, схватила за ошейник и выставила за дверь...

 читать